—Так ты с кем дружбу водишь: с Людмилой или с Лотарией? — С Людмилой, конечно. Но я и с

—Так ты с кем дружбу водишь: с Людмилой или с Лотарией?— С Людмилой, конечно. Но я и с Лотарией на короткой ноге.— А вы, часом, не обсуждаете книги, которые ты прочел?— Я? Я книг вообще не читаю! — заявляет Ирнерио.— Что же ты в таком случае читаешь?— А ничего. Я настолько привык не читать, что не читаю даже то, что само попадается на глаза. Не так-то это просто: к чтению нас приучают с детства, и на всю жизнь мы становимся рабами разного печатного хлёбова, которым нас старательно пичкают. Поначалу мне было нелегко научиться не читать, зато теперь это получается совершенно непринужденно. Вся хитрость в том, что не надо заставлять себя не смотреть на слова, наоборот: на них нужно смотреть как можно напряженнее, пока они не исчезнут.У Ирнерио большие, светлые, живые глаза; от его быстрого взгляда, верно, ничто не ускользнет: ни зверь, ни птица, ни малейшее твое движение.— Тогда объясни, зачем ты приходишь в университет?— А почему бы и нет? Тут всегда полно народу, есть с кем пообщаться, потолковать. Не знаю, как другие, лично я для этого сюда и хожу.Ты пытаешься представить мир, обступивший нас со всех сторон плотными письменами, — так, как он представляется человеку, научившемуся не читать. В то же время ты спрашиваешь себя, какая может быть связь между Читательницей и Нечитателем. Неожиданно тебя осеняет: их объединяет именно то, что их разъединяет, — и ты не в силах подавить внезапное чувство ревности. -- source link

More pics about